Не нравится учитель — не ходите! Плюсы и минусы домашнего обучения — опыт родителей и детей

Третья неделя учебного года. Ко многим родителям и детям вернулись кошмары — конфликты с учителями или одноклассниками, перегрузки и нелюбимые и непонятные предметы. NGS24.RU рассказывает о семьях, выбравших альтернативные формы обучения. У кого-то только домашнее образование, а кто-то ходит в школу, но некоторые предметы изучает не в ее стенах. Опытом делятся пять мам.

Рата перевела дочь на очно-заочную форму обучения год назад, когда девочка пошла в седьмой класс. Это значит, что одни предметы она проходит в школе, а другие — дома, самостоятельно. У девочки уже второй год учеба идет в таком формате, и мать не видит в этом минусов.

— Первая причина, по которой появилась эта идея, буллинг со стороны некоторых учителей. Они говорили: у тебя не такие бантики, не так одеваешься, не так выглядишь, не та прическа и так далее. Вторая причина — взаимоотношения с одноклассниками. Дети вступили в такой период, когда хочется тыкать и задевать друг друга, — рассказывает Рата.

Школьная администрация отнеслась к конфликту спокойно.

— Я хорошо изучила вопрос. Составила заявление с упоминанием законов, согласно которым прошу перевести ребенка на другую форму обучения. Это была середина первой четверти. Меня спросили: «Может, со следующего года?». Я говорю: «Нет, сейчас, ждать долго». И всё, никаких преград не было, — вспоминает Рата.

В первую очередь семья отказалась от уроков, которые считает «вторичными». Это физкультура, ИЗО, труд, музыка, основы безопасности и защиты Родины (ранее — ОБЖ), вероятность и статистика.

Также в прошлом учебном году на заочку ушла история, потому что был конфликт с учителем. Но в этом году преподаватель сменился и предмет снова стал очным. По всем заочным предметам школьница проходит аттестацию.

— В начале четверти она получает задание и в конце сдает его, возможно, получает еще какое-то, выполняет, потом аттестация, которая проходит иногда в виде теста, иногда в виде контрольной. По физкультуре обычно сдают нормативы, бег и тому подобное, но у моей дочери только теория письменно, — объясняет Рата.

Мама подчеркивает, что дочь отнюдь не лишена физической активности. Девочка каждый день ходит в школу пешком — три с половиной километра в одну сторону, а также два раза в неделю у нее бассейн. Семья не против физкультуры как таковой — она против физкультуры именно в школе.

— Подростки развиваются по-разному. У одной девочки выросла грудь, у второй не выросла. В женской раздевалке они начинают всё это обсуждать. Мальчишки смеются над девчонками. Если девочка в теле и у нее заметна грудь, мальчики будут стоять и смотреть, как она бежит, как у нее всё трясется, и будут отпускать разные замечания. Это создает психологический дискомфорт, причем очень большой. Пусть она лучше ходит в бассейн, в котором никто на нее не смотрит, — рассуждает мама.

Также семья освободила девочку от учебы в субботу. Она учится во вторую смену, а субботние уроки начинаются в 8:40, поэтому вставать на них мучительно. Родители решили — зачем мучиться? К тому же в субботу идут в основном те самые «вторичные» уроки». Правда, среди прочего там оказалась физика. Поэтому физику тоже взяли в список заочных предметов.

— В неделю два урока физики. И на том, который в субботу, никогда не проходят новых тем. Поэтому дочка ходит на один урок физики в неделю, и ей хватает, — говорит Рата.

Помогать с заочными предметами не понадобилось: в свои 13 лет дочь уже достаточно самостоятельная.

Иногда заочный предмет стоит в расписании не первым и не последним. Тогда девочка может сходить на урок и посидеть вместе с одноклассниками — это не запрещено. Или может пойти спокойно и без спешки поесть. Или сделать домашнюю работу в читальном зале.

— На самом деле, даже если ты откажешься от двух-трех очных уроков, это уже сильно облегчает состояние ребенка. Нет перегрузки, которую дети испытывают в очном обучении. Это первое. Второе, у нее есть ощущение привилегированности, а это значительно снижает нагрузку от буллинга, позволяет отбиваться от каких-либо дурацких претензий, — делится мнением Рата.

Сын Марии отучился с первого по четвертый класс в гимназии. И класс, и учитель семье нравились. Но в гимназии есть только начальная школа, а дальше дети переходят в другие учреждения. И вот тут семья решила, что лучше ребенку осваивать программу дома.

— Большая часть класса пошла в лицей. Мы решили, что нашему ребенку это не подходит. У него дислексия и дисграфия. Хотя в школе работал с этим грамотный педагог, логопед, и программу адаптивную удалось получить, но всё равно проблема комплексная. А лицей — это довольно рейтинговая школа, но мы адекватно оцениваем способности нашего ребенка: в новой школе, в большом потоке, с рейтинговым подходом ему было бы тяжело, — говорит Мария.

Всё лето родители изучали разные форматы образования и выбрали семейное обучение. Мальчик учится в пятом классе на онлайн-платформе. У него индивидуальное расписание, уроки длятся не 40, а 55 минут, но их немного.

— Мы посчитали, сколько уроков, допустим, русского языка ему нужно, чтобы подтянуть начальную базу, и пройти всю программу за пятый класс, и сдать успешно аттестацию в мае. Решили, что в неделю будет по три урока русского языка и математики и одна биология, география, литература и другие предметы. Домашняя работа есть, но не в таком объеме, как в школе. За 55 минут ребенок с педагогом успевают сделать довольно большой объем работы, — рассказывает Мария.

Специалисты онлайн-платформы помогли сформировать программу для ребенка. Была возможность «протестировать» разных педагогов и выбрать тех, кто больше понравился. По будням мальчик просыпается, завтракает, включает ноутбук, подключается к платформе и занимается. Бумажные учебники не использует.

— Ребенок видит на экране два окошка: одно — с интерактивной доской, другое — с учителем. Педагог тоже видит ученика. Визуальный контакт есть обязательно. На интерактивной доске сын может писать. Также они с учителем смотрят видео, научные ролики и обсуждают их. Мы специально выбрали всё так, чтобы было много живого общения между сыном и учителями, чтобы была благоприятная атмосфера. И мы видим, что сын охотно идет заниматься, ему интересно. Хотя у него были проблемы с вниманием и усидчивостью, но тут он может продуктивно заниматься почти час, — поясняет Мария.

По ее словам, можно было выбрать и групповые онлайн-занятия по четыре-пять человек, но тогда пришлось бы подстраиваться под других участников процесса, которые зачастую живут в европейской части страны, в других часовых поясах. А индивидуальное расписание можно подстраивать под кружки и секции. Сама Мария сейчас сидит в декрете со вторым ребенком, которому год и три месяца, периодически они с малышом уезжают из дома, но сын спокойно занимается и один.

Онлайн-платформа обошлась семье в 20 тысяч рублей за первый месяц, но это пока — родители набрали уроков «с запасом», чтобы подтянуть ребенка по сложным для него предметам.

— Если, допустим, нет проблем с обучаемостью, то, думаю, можно даже в 7–10 тысяч уложиться. Аттестацию в мае мы планируем проходить также через интернет, на отдельном сайте, который работает с лицеем, куда пошли одноклассники сына. Этот сайт тоже платный — 9800 рублей за год. Там много учебных материалов, но нет учителей. Хорошо организованный ребенок постарше сможет там и сам заниматься, — рассуждает Мария.

Физкультуру и технологию тоже можно сдавать онлайн — присылать видео с выполнением упражнений или поделками.

Дочка Елены училась дома один год — в третьем классе. Решение забрать ребенка из школы у мамы возникло весной 2022 года к концу второго класса.

— Я была не согласна с администрацией школы по ряду принципиальных вопросов. Были конфликтные отношения с учительницей. Дочь способная, и я понимала, что в школе много времени уходит впустую. Забрала ребенка домой, а потом всё лето читала материалы по семейному образованию, а также прошла платный курс для будущих родителей-семейников. За лето я построила весь учебный план. И в третий класс дочь прошла дома, — вспоминает Елена.

По ее словам, расходы в течение «семейного» года были невелики. Она купила разнообразные учебники и дополнительные пособия, а онлайн-платформы почти не использовала. Только по окружающему миру нашла бесплатный онлайн-курс от известного педагога.

— Семейное образование способствует скорости обучения, особенно у способных детей, потому что двигаешься со скоростью только своей, а не 30 детей. И реально пройти два года за один. Но важно понимать несколько моментов. В семейном обучении всегда должен быть один вовлеченный родитель. Не увлеченный, а вовлеченный. Либо ты сидишь дома с ребенком, либо ты входишь в сообщества семейников и возишь ребенка на общие занятия, либо вы организуете семейные классы и нанимаете педагогов. Если это началка, а не средняя школа, то вовлеченный родитель абсолютно необходим. То есть тебе нужно забить на свою работу, но тогда не понятно, откуда брать деньги.

Главное заблуждение начинающих семейников: я подключу онлайн-школу, и ребенок будет сидеть и заниматься. Нет. Даже самому крутому ребенку в началке не хватит самоконтроля. А если и хватит, то начинаются эмоциональные проблемы.

Я давала дочке задания, она училась дома одна. Где-то пять часов она проводила дома одна за уроками. В районе обеда я приходила с работы и возила ее по кружкам, в музыкальную школу, на скалолазание. Я считала, что у меня ребенок очень-очень зрелый, способный, взрослый, что она справится. Ну что такое — пять часов дома посидеть? Оказалось, что для девяти лет это огромный стресс.

Ближе к Новому году дочь начала срываться: «Я хочу в школу, мне без разницы, какие там будут учителя, мне нужны люди!» То есть, несмотря на то, что у нее были кружки и выезды, ей не хватало общения. Возможно, с другими детьми это работает иначе. Но у меня оказался очень социальный ребенок, который просто живет общением с людьми, и ей это очень важно.

В конце третьего класса мы прикрепились к посторонней школе, где нас никто не знал, и сдали там аттестацию. Дочка сдала всё на одни пятерки. Но о продолжении семейного обучения не шло и речи: она со слезами твердила, что хочет в школу.

В прошлом году мы пошли в четвертый класс в новой школе — в старую уже не хотели возвращаться. Дочь уже в пятом классе, с учебой проблем нет.

Я сделала для себя выводы, что мы можем когда-нибудь вернуться к семейному формату в средних или старших классах, если ребенок будет к этому готов. Я рада тому, что у нас был опыт семейного обучения. К сожалению, общеобразовательная школа дает очень мало знаний. В учебнике короткий параграф, минимум информации, скучная подача. Если учитель не горит, то в школе довольно скучно. Нам повезло, что дочь сама по себе любознательная, за счет этого учится хорошо, — подытоживает Елена.

Она говорит, что дочь смогла прекрасно поладить с новыми одноклассниками, но лучшей подруги не появилось.

— Все говорят, что можно получить необходимый объем социализации в кружках и секциях. Это верно, но в кружке ребенок проводит несколько часов в неделю. А чтобы стать лучшими друзьями или подругами, чтобы сформировались по-настоящему близкие душевные отношения, необходимо каждодневное общение, как в школе, — считает Елена.

У Ирины Олехнович шестеро детей. Некоторые совмещают учебу в школе с уроками дома. Отличие в том, что аттестация по «домашним» предметам проходит только один раз и в любое время школьного года, а не в конце каждой четверти.

К выбору формата обучения Олехновичи подходят гибко. Старшая дочка учится в 11-м классе гимназии очно-семейно. Сын до седьмого класса был на семейном обучении, потом в восьмом-девятом классах — на очно-семейном, а сейчас прошел испытания и поступил в 10-й класс Физико-математической школы, где учится полностью очно. Еще один сын тоже до седьмого класса учился дома, а теперь, в восьмом, — совмещенно.

Еще два ребенка в пятом и втором классах учатся в семье. Младший ребенок — дошкольник.

— Мы не противопоставляем школу семейному образованию, а пытаемся выстроить образовательный маршрут для каждого ребенка так, чтобы взять лучшее из имеющегося. Предметы для очного изучения мои старшеклассники выбирают сами по принципу, интересен ли педагог, комфортно ли с ним заниматься, дает ли он хорошие знания на своих занятиях. Если педагог интересный, организует уроки продуктивно, а ребенок видит смысл в посещении таких занятий, то он их выбирает. Есть педагоги, к которым неинтересно ходить на уроки, можно самостоятельно изучить этот предмет и в разы качественнее, — считает Ирина.

Отдельно она упоминает музыку, ИЗО и физкультуру. Если ребенок ходит в музыкальную, художественную или спортивную школу и имеет там огромную профильную нагрузку, то ему незачем тратить время на аналогичные уроки в школе. Больше того, общеобразовательная школа может принять справки из профильных школ в качестве аттестации по соответствующим предметам.

Ирина окончила университет сразу по двум направлениям — медицинская биохимия и психолого-педагогическая специальность. Потом три года поработала в школе и ушла в декрет.

— Поработав в школе, я поняла, что это место подходит не для всех детей. Школа хороша тем, что можно пристроить ребенка, пока родители на работе. Есть хорошие школы, есть не очень, а внутри есть классы с разной атмосферой, иногда совсем неподходящей для взросления, воспитания и образования. И если у родителей есть желание и ресурс обучать ребенка самостоятельно, то лучше так и делать, — убеждена Ирина.

Она создала интернет-платформу «СО-Аттестация», которая помогает другим семейникам (здесь и далее по тексту — семьям, перешедшим на домашнее обучение. — Прим. ред.) проходить школьные экзамены и получать необходимые оценки. Ирина сразу признает, что вряд ли получится качественно совмещать семейное обучение и стандартный восьмичасовой рабочий день.

— Родители должны сделать выбор либо в пользу ребенка, либо в пользу карьеры. Или нужно организовать работу так, чтобы она гармонично сочеталась с образованием детей в семье. А как еще? Нельзя же оставить малыша одного с учебниками или «говорящей головой» какого-нибудь онлайн-курса, это не семейное обучение. Хотя, если ситуация в школе вообще аховая, то и это может быть спасением. Сначала нужно много-много вложить в ребенка, а потом уже будет отдача в виде самостоятельной работы. Старшую дочь я не контролирую, наверное, с седьмого класса. А мальчишек подольше надо держать в ежовых рукавицах. С малышами и говорить нечего. Как отойти от ребенка, который осваивает письмо? Нужно стоять рядом, учить, поправлять и направлять, — объясняет Ирина.

Благодаря семейному обучению у ребенка высвобождается много времени на кружки и секции. Практически все дети получают какое-то дополнительное образование, многие из них спортсмены. На вопрос о социализации вне школы Ирина отвечает уверенно:

— Социализация нужна положительная, а не какая-нибудь. Ребенку лучше посещать коллективы, где он видит культурное общение, а не так, что все на перемене побежали в туалет курить и «я тоже побежал», все матерятся, и я тоже умею, — отвечает Ирина.

Однако нельзя сказать, что семейное обучение всегда лучше школьного. Есть и подводные камни, с которыми может столкнуться родитель, решивший вдруг перевести ребенка на семейное обучение.

— Иногда родители вообще не знают, что такое быть с ребенком один на один. Он в садике, потом в школе, и тут вдруг оказался дома. И становится понятно, что ни родители не знают ребенка, ни он не готов воспринимать их в роли учителей: потерян контакт, не построены доверительные отношения. Смогут ли вообще учиться вместе?

Или, например, уже большой период жизни ребенка прошел в школе, и у него напрочь отбита мотивация к учебе. Первоклассник идет в школу с распахнутыми глазами, с жаждой учения, а к концу первого класса у него самый любимый урок — это перемена. Вопрос в том, насколько погашена его мотивация, много ли сил и времени потребуется родителю для того, чтобы сначала «расшколить» этого ребенка.

И третье: родителям нужно сильно вкладываться морально, это может быть тяжело. А кому-то наоборот будет интересно найти путь к ребенку и заодно и к себе, стать близкими людьми, прокачать образование, — говорит Ирина.

Законодательство Российской Федерации позволяет родителям выбирать любую форму образования. Но до сих пор еще не все школы сталкивались с заочниками и семейниками. Если родители видят сопротивление школы в переходе на заочный или семейный формат, то можно попросить директора проконсультироваться в управлении образования, там подтвердят — да, так можно.

— Долгое время была такая реакция общества, что если вы на семейном [обучении], значит, вы дикари и растите детей под мифическим колпаком. Но после ковида, дистанционки семейное образование стало развиваться семимильными шагами. Сегодня государство обещает назначить выплаты школам за аттестацию семейников, надеюсь, эту инициативу реализуют. Потому что школы принимают аттестацию и не получают за это ничего, отсюда и негативное отношение, — говорит Ирина.

Семья Олехнович не пользуется онлайн-платформами. Разве что эпизодически, когда попадается интересный онлайн-курс, не из обычной программы.

— Глобально приучать детей к онлайн-формату мы не стали, — говорит Ирина. — Хотя одному ребенку такая подача материала нравится.

Ирина считает, что если взять школьный учебник и планомерно проходить его параграф за параграфом, можно достичь нижней планки требований к освоению курса. Эту базу нужно расширять, в зависимости от заинтересованности ребенка, дополнительными материалами: книгами, встречами с интересными людьми, посещением мероприятий, просмотром художественных и документальных фильмов, играми, проживанием через опыт, походами по экскурсиям.

— Например, у моего второклассника по программе «хлебная тема» — растения, производство хлеба. Мы мало того, что читаем стихи и рассказы о хлебе в учебниках литературы и окружающего мира, делаем доклады и презентуем их, мы едем в поле и собираем колосья. В этот раз нашли три вида злаков: рожь, овес, пшеница. Ребята эти колоски обмолотили, обвеяли, смололи, замесили тесто и испекли лепешки. Стараемся «прожить» каждую тему осмысленно, интересно, продуктивно, насколько хватает сил и времени, — рассказывает Ирина.

Часто семейники объединяются в небольшие группы, чтобы делать что-то интересное, делиться опытом и тем лучшим, что умеет каждый. Один родитель может провести по близкой ему теме занятие или встречу у нескольких ребятишек, а другой — свозить их на экскурсию и так далее.

— Летом в течение 12 лет мы, сообщество семейников, снимаем базу отдыха и устраиваем тематические семейные лагеря. В этом году у нас была тема «Народы мира и география». Каждая семья выбирала себе страну, перевоплощалась в ее жителей и знакомила другие семьи с ее культурными особенностями, музыкой, кулинарией и так далее. Семейное обучение — это уже стиль жизни для нас, — улыбается Ирина.

— Я была на родительском собрании в физико-математической школе, куда поступил сын. То, что там показали, рассказали, впечатлило! Я подумала, почему бы не сделать такой каждую школу? Если бы школы были более заинтересованы в детях, а не в том, чтобы какие-то показатели подтверждать постоянно, если бы школе был интересен ребенок, его образование, становление, думаю, всё было бы иначе. Но учителя в школах завалены тоннами ненужной отчетности, они вынуждены лавировать между постоянно меняющимися требованиями, спускающимися сверху. Это печально.

В нашей дворовой школе директор грозится заварить все калитки кроме одной. Всегда это была проходная территория, потому что жителям больше негде ходить, кроме как через школьный двор. Но больше они не смогут пройти территорию школы насквозь, мамам с колясками, стареньким бабушкам и дедушкам нужно будет делать крюк, чтобы забрать детей из кружков и секций. Школа враждебна не только к детям, но и к окружающему миру.

— Но это, вероятно, требования антитеррористической безопасности? — спрашиваем мы Ирину.

— Наверное, но если сверху запустят дрон с бомбой, куда побегут все дети? В одну калитку, оставшуюся открытой? В прошлом году меня (как и других родителей) не пустили в актовый зал на школьный праздник к сыну. Я что, как мама, не имею права знать, что за праздники проходят в этой школе и что на них делает мой ребенок?

В то же время рядом с гимназией большая группа детей всегда стоит и курит. Я сообщила об этом завучу. Она спрашивает: «А где они курят, на территории школы или за забором?» Я говорю: «За забором». Она сказала: «То, что за забором, — это не наше дело». До сих пор в этой школе не могут справиться с «хаммамом» в школьных туалетах — дети запираются стаями в кабинки и курят вейпы так, что дым стоит коромыслом. Другие дети в это время не могут сходить в туалет.

К сожалению, все эти и многие другие факты вынуждают родителей делать выбор в пользу альтернативных форм получения образования, — делает вывод Ирина.

Людмила Уитман больше 10 лет возглавляет общественную организацию «В поддержку семейного образования». У нее восемь детей. По профессии она преподаватель английского языка, в 90-х жила в Москве, работала переводчиком. Там познакомилась с семьями экспатов, чьи дети учились дома. Тогда Людмила и задумалась, что учеба возможна не только в стенах школы. Затем она вышла замуж и переехала в Красноярск.

— Когда первая дочь должна была пойти в первый класс, я подумала: если сейчас уйду на семейное [обучение], то окажусь единственной такой в городе. И было страшно. Мы пошли в школу, дочке там было нормально. Но уже с первого года некоторые вещи нас пугали. Наши первые дочери — погодки. И когда старшая стала ученицей, то у нее сразу нарушился контакт с младшей (они с ней в детстве были очень разными), появились другие интересы, другие друзья. Для нашей семьи это неприемлемо, мы хотели, чтобы наши дети дружили, чтобы они проводили вместе много времени.

Плюс у меня тогда было много мелких детей. А старшую надо было привести к определенному времени, забрать, купить принадлежности к уроку. Я поняла, что вся наша жизнь крутится вокруг ее школы.

Через год вторая дочь пошла в ту же школу. Педагог и класс были просто супер. Но в феврале дочка сломала ногу. Сказали, что шесть недель она будет дома в гипсе. Тогда я решила попробовать учить ее сама. И всё получилось. Так мы перешли на семейное обучение, — вспоминает Людмила.

Когда старшие девочки пошли в пятый и шестой классы, Людмила родила еще одного ребенка и решила, что может не справиться с семейным обучением, поэтому две сестры вернулись в школу.

— Этот переход был довольно страшненький. Мы прямо сильно ощутили, что хотим учить детей именно дома. Например, соседка моей дочери по парте в шестом классе уже курила. Дети ругались матом, дочери среди них было некомфортно. Но главное — это учеба. Девочки приходили из школы и говорили: «Мама, мы ничего не знаем». Им нужна была дополнительная домашняя подготовка.

Когда я пришла их забирать, меня отговаривали. Я сказала учительнице литературы: «Моя дочь любит читать, но за год она не прочитала ничего сверх школьной программы, потому что просто не было времени». Учительница ответила: «Ну это же норма». Я говорю: «Для нас это не норма».

Занятия на 30 человек всегда менее эффективны, чем индивидуальные. При домашнем обучении остается намного больше времени на всё остальное. И мне до сих пор нравится учить своих детей, в процессе мы лучше узнаем друг друга, — говорит Людмила.

Четверо ее детей уже выросли, но еще столько же — еще школьники 11, 12, 13 и 15 лет. Последние две девочки — приемные, одна из них с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья).

— В начальной школе мы, родители, должны научить детей учиться. Заложить базу, которая позволит дальше заниматься самообразованием. Ведь оно — самый эффективный вид получения знаний. Сидишь с ребенком и формируешь правильные привычки, а дальше он учится сам. Дети с ОВЗ — отдельная история, конечно, а нормотипичные дети вполне могут самостоятельно заниматься с 11–12 лет, с последующим обсуждением пройденного материала с родителями, — поясняет Людмила.

Старшей дочери 27 лет, она окончила Суриковское училище в Красноярске и Российскую Академию живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова в Москве, поселилась в столице, работает графическим дизайнером, пишет картины на заказ и преподает. Замужем и ждет ребенка.

Другая дочь окончила Московский институт музыки имени Шнитке, старший сын отучился и работает программистом, 19-летний сын получает классическое музыкальное образование в Красноярском колледже при Академии музыки, играет на гобое.

— С сыном мы экспериментировали: в конце четвертого класса он сдал за раз всю начальную школу. Потом в восьмом и девятом классе сдал сразу всю среднюю школу. После девятого пошел в музыкальное училище. Говорил, какое-то время было некомфортно с другими детьми, потому что они сами не знали, чего хотят. То ли хотели поступить, то ли мама туда отправила. Сын уже играет в симфоническом оркестре. Говорит: «В институтском оркестре сложно, многие халявят — приходят не для того, чтобы делать дело, а просто отбыть время», — передает его слова Людмила.

Людмила с единомышленниками создала образовательный центр, куда родители могут обратиться с вопросами, как им построить семейное обучение.

— Раз в неделю мы встречаемся очно. И я прямо требую, чтобы мамы были на наших занятиях, потому что хочу переломить их стереотип о том, что на семейном обучении родитель должен быть учителем. Они думают: я сяду, открою методичку, тема такая-то. И по-другому не мыслят. А я хочу помочь им развить в ребенке самостоятельность, — говорит Людмила.

Ведет она и в VK-сообщество родителей-семейников.

— Я говорю родителям: вы должны на что-то нацеливаться. Каким хотите видеть ребенка в его 18 лет? Например, я хочу, чтобы у нас были хорошие отношения, чтобы семья для него была важна, нашел место в жизни, был понемногу развит в разных областях. Думаю, что этого мы достигли, хотя, конечно, как и в любых семьях, есть проблемы. А еще хочу, чтобы дети думали не просто о зарабатывании денег, а о служении людям, о том, чтобы внести какой-то вклад в жизнь, — признается Людмила.