«Это как выпустить зверя на волю» (фоторепортаж)

Женщинам часто не хватает смелости признать, что нынешняя жизнь больше не приносит счастья и пора что-то наконец изменить. Речь не о мужчинах, а о профессии — многие выбирают ее после вуза и на десятилетия застревают на скучном рабочем месте. Корреспондент SHE записала пять историй девушек и женщин из Новосибирска, которые в один прекрасный день нашли в себе силы изменить предыдущей работе — даже если для этого пришлось пожертвовать спокойствием и стабильной зарплатой.

Вера Чупрова, 32 года, превратилась из офис-менеджера в горного гида

«Я почти сразу поняла, что работа офис-менеджера — это не мое, пятидневка и рутина. Мне необходимо было сменить обстановку, и друзья предложили куда-нибудь меня сводить. А я хотела в горы, буквально ткнула пальцем в карту Google Maps. Это было лето, Бишкек (Киргизия). Нас было четверо, для меня это был первый самостоятельный поход. Пошли сначала в горы — довольно высоко, к леднику, и я очень легкомысленно была одета. К леднику нельзя ходить в шортах, под вечер в горах холодно. Спустились и вскоре попали в совсем другой климат: жара под 40 градусов, маленькие скорпиончики, бегающие вокруг. Тогда еще у нас было определенное количество воды — и почему-то один участник похода решил умыться, у нас ее практически не осталось… Когда воды нет, идешь по жаре, рюкзаки тяжелые — уже бредить начинаешь.

Когда тебе так тяжело, а ты все равно идешь туда, куда шел, — и, самое главное, приходишь, это очень важный переломный момент. Ты чувствуешь, что можешь преодолеть все, особенно себя. Вернулась и решила, что хотела бы стать горным гидом: показывать, что горы — это несложно и недалеко. Необязательно ехать в Альпы, тратить кучу денег, можно поехать на тот же Алтай. Гид — это не тот, кто знает несколько маршрутов и водит по ним туда-обратно. Это тот, кто все время развивается, исследует, узнает, будет ли интересно идти по тому маршруту, исследует новые места, насколько они безопасны. Горный гид выбирает маршрут, ведет, знает, где ручьи, как вызвать помощь, развести костер и всех спасти. Сейчас я ушла больше в альпинизм, скоро закрою второй разряд — весной, — смогу ходить в малой группе, сама составлять маршруты.

Прошлую зиму я перезимовала в горах — 10 месяцев в Актру (одна из основных вершин Северо-Чуйского хребта), в альплагере. Там никаких удобств. Только домик, рубишь дрова, заготавливаешь на зиму… Вода в проруби и туалет на холме. Бывают моменты, когда туристов вообще нет, — конечно, дичаешь. А до этой зимовки я 8 месяцев жила в Таиланде. Надо выпинывать себя из зоны комфорта, я это давно поняла».

Ксения Соловьева, 29 лет, трудилась начальником производственно-диспетчерского отдела, а стала флористом

«Я получила заветный диплом и пошла работать по специальности: сперва меня взяли инженером (по образованию я инженер водоснабжения и водоотведения), а спустя год меня поставили начальником. Я проработала еще 3 года. Нельзя сказать, что я не любила работу. Мне очень нравился коллектив, я обрела много новых навыков, но это скорее была установка родителей из разряда "закончил университет — пошел работать по профессии!". Переломным моментом стала ликвидация фирмы, где я работала. Мы остались без работы в самый разгар кризиса.

В студенчестве я подрабатывала флористом. Даже когда я училась в школе, моя тетя брала меня на неделю работать на ежегодной ярмарке-выставке "Цветы, сады и парки". Так родилась любовь, которую родители определили как непрактичную, несерьезную и неспособную прокормить меня. Но я решила безрассудно отдаться мечте — мечте о жизни, где хобби приносит деньги. Я устроилась работать в цветочный салон в центре. Меня взяли туда из 10 желающих, но пришлось заново многому учиться — прошло время, а цветы подвержены влиянию моды... Но такое обучение было в радость.

Мама настаивала на моем возвращении к работе по специальности. Однако муж и друзья меня поддерживали. Через год после работы в салоне мы с мужем почувствовали в себе силы и открыли свой небольшой магазинчик в спальном районе. Я получила полную свободу самовыражения через цветы. Самое удивительное, что людям это нравится. Вернуться в офис я уже не смогу. Это как если выпустить зверя на волю, а потом снова посадить в клетку».

Наталья Егорова, 42 года, работала в инспекции по делам несовершеннолетних и следователем по уголовным делам — стала воспитательницей в детсаду

«Я очень хотела работать воспитателем детского сада — еще после школы. Вот 1 января 2016 года наступила выслуга 20 лет службы в УМВД. Я ушла на пенсию и вышла работать в детский сад воспитателем. Конечно, было страшно, сомневалась, что не справлюсь. На работу в полиции я каждый день шла с таким настроем, что будет трудно, а здесь всегда идешь и радуешься. С детьми работать непросто, ответственность очень большая. Важно, как они тебя воспримут, как будут с тобой общаться. Бывают трудные дети, которые говорят всякие нехорошие слова.

По работе в УМВД, я, конечно, скучаю — отслужила все-таки 20 лет. Но работать там с двумя малолетними детьми… Я мама-одиночка, двоих детей не смогла бы поднимать, служа в полиции, там полностью выкладываешься. Плюс ненормированный график.

Я рассказываю детям, что работала в полиции, в День сотрудника органов внутренних дел (10 ноября. — М.М.) хочу в форме прийти показаться. Уважать будут! (Смеется.) Многие удивляются, что я теперь воспитатель. Ну а куда идти после полиции? Я не вижу себя продавцом. Считаю, что свои навыки надо вкладывать в детей. Учить их чему-то. Мы с ними поделки делаем, я им много всего рассказываю».

Елена Гук, 31 год, ушла из бизнес-аналитиков в арктические географы

«Работала аналитиком в стратегическом консалтинге и в отделе продаж крупной российской компании. Меня постепенно разочаровали корпоративные ценности и культура бизнес-компаний: когда молодой специалист вынужден несколько лет заниматься проектами, которые выбрали за него, когда индивидуальный подход заменен общими правилами поведения, негативно влияющими на эффективность конкретного сотрудника, когда, в конце концов, бизнес-цели противоречат личным этическим нормам.

Последней каплей в переборе вариантов, где я могу работать, неожиданно стало самостоятельное путешествие за границу, полное новых выходов из зоны комфорта. Я убедилась, что мир огромный и разнообразный — и я многое в нем могу. Ключевую роль, пожалуй, сыграло мое окружение. Я получила отнюдь не научную специальность, в то время как большинство близких друзей были учеными в том или ином виде. Вкупе со всей этой романтикой Академгородка я очень завидовала им — тем, кто нашел здесь свое место. Значит, наука. География — я обожала ее в школе. И здесь интересный поворот: в новосибирской науке нет географии!

Надо было снова идти в вуз, и лучше поздно, чем никогда, мне было уже (или всего?) 27. Выбрала СпбГУ. Мне очень повезло с научным руководителем: она вдохновилась моими рассказами о путешествиях по российской Арктике, и мы решили, что экспедиции в Норильск и на плато Путорана — быть… С командой преподавателей и студентов мы провели почти месяц в местах, где на картах до сих пор есть белые пятна, позже в нашем исследовании развенчав мифы о том, что жить там невозможно, а туризма нет и в помине. Пятый год занимаюсь исследованиями Арктики в общественных аспектах: что туристу делать в Арктике, как местные жители проводят свободное время, в чем специфика жизни в арктических городах.

Если говорить о работе винтиком в корпорациях, то нет, не хотела бы вернуться. За четыре года в науке я видела и свободу мысли и передвижений, и те же самые недостатки, что и в бизнесе (проблемы управления, непрозрачность, интриги). Конечно, это принесло определенное разочарование, но плюсов для меня все же больше, чем минусов».

Оксана Адамович, 27 лет, была бухгалтером в продуктовом магазине, сейчас основатель и владелец центра обучения и студии макияжа Adamovich Studio

«Мне было 19 или 20 лет, я перевелась на заочное обучение, чтобы пойти и работать, показать родителям свою независимость и самостоятельность. Устроилась бухгалтером в продуктовый магазин. Я сидела среди овощей, вдыхала коктейль дыма сигарет с запахом тухлых овощей и продуктов, которые нужно было списать, рядом лежали груды актов сверки, накладных, и в оба уха мне кричал благим матом водитель "ГАЗели", что приехал хлеб. Я поняла, что это совсем не то, к чему тянулась моя душа.

Помню, как-то зашла к нам новая сотрудница-аудитор, она была такая красивая, свежая, от нее приятно пахло духами. Мне казалось, что пролился какой-то луч солнца в нашей каморке, потом она ушла и будто перекрыли воздух, все стало прежним — маты, грязь, табачный дым, запах гнили. На следующий день я написала заявление об увольнении.

Случайно, когда я зашла на свою страницу в соцсети, в новостях у кого-то увидела анонс про курсы по макияжу, посмотрела работы мастера, я поняла, что это то, что я искала! Вот как будет называться моя профессия — визажист. Я начала с курса "Сам себе визажист", потом обучилась на профессиональном базовом курсе — и с каждой ступенью обучения я четко понимала, что это мне нравится, я влюбилась в эту профессию. Начинала я фрилансером, работала на фотосьемках сначала бесплатно, сотрудничала с фотографами, участвовала в разных проектах, работала на показах мод, ассистировала действующим визажистам, а самым интересным для меня тогда было участие в конкурсах по макияжу.

Я работала не постепенно, я, можно сказать, бежала впереди паровоза, мне казалось, что я делаю так мало, что мне нужно еще больше работать. На руках был маленький ребенок и "заочка". Я получила травму спины, много на себя взяла. После операции на позвоночнике полгода не работала, но уже рвалась в бой, постепенно вернулась, открыла свою студию, встретила единомышленников, набрала команду.

Конечно, говорили, говорили и то, что визажистов сейчас очень много и неблагодарная это работа, постоянно только одни расходы, косметику постоянно покупать, чемоданы таскать, утром в 5 утра ездить к невестам, на учебу деньги тратить. Моим родителям нравилось то, чем я занимаюсь, меня поддерживал и муж, что очень важно».