«Сколько бы мы не говорили добрых слов — ничего не изменить»: что жители томской деревни помнят про миллиардеров Штенгеловых

Фамилия Штенгеловых последние несколько дней на слуху у всех. Николай и Денис ведут достаточно непубличную жизнь, поэтому в открытом доступе информации о них практически нет. Журналисты редакции NGS70.RU съездили в их родное Губино, чтобы узнать, что о семье бизнесменов помнят местные и как относятся к событиям, которые сейчас происходят в их жизни.

Губино — небольшая деревня в Томском районе, расположенная примерно в 30 километрах от Томска. По данным последней переписи населения, там проживает чуть больше 500 человек.

При желании всю деревню неспешным шагом можно обойти примерно за 1,5–2 часа. Из крупных достопримечательностей здесь: большое живописное озеро, семейный музей «Дом охотника» и, конечно, семья Штенгеловых. Ведь именно здесь когда-то жил владелец холдинга KDV Денис Штенгелов и его отец Николай, которых сегодня хотят признать экстремистами, а многомиллиардный бизнес, построенный с нуля, обратить в доход государства.

Известно, что Штенгелов-старший — уроженец Луганской области. В молодости он переехал в Губино. Здесь он возглавлял совхоз, а также приватизировал рапсовый завод и перепрофилировал его на производство подсолнечного масла. В 1972 году у него родился сын Денис. Штенгелов-младший окончил экономический факультет Томского госуниверситета и занялся вместе с семьей бизнесом. Это, пожалуй, все, что можно найти в открытом доступе о прошлом семьи, которое как-то связано с Губино и нашим регионом. Подробнее о том, с чего начинал свой бизнес Денис Штенгелов и как построил холдинг KDV, мы писали здесь.

По приезде в Губино первой на своем пути мы встретили женщину в белой косынке. Она возилась в огороде. Когда мы задали вопрос, знает ли она что-то про семью Штенгеловых, ответила следующее:

— Я здесь живу совсем недавно, поэтому ничего про них не знаю. Сходите к директору сельского клуба. В ее дом вы упретесь, если пройдете до конца Весенней [улицы] — он смотрит на озеро. Она точно что-то расскажет.

По пути к дому директора клуба мы встретили еще пару человек, но все они, как и женщина в белой косынке, в Губино переехали совсем недавно.

И действительно, в конце Весенней мы наткнулись на дом главы сельского клуба Валентины Неверовой.

Валентина рассказала, что семью Штенгеловых в Губино она не застала, а главой сельского клуба стала относительно недавно. Зато сейчас в групповых чатах в различных мессенджерах деревенские активно обсуждают новость, что их земляков могут признать экстремистами.

— У нас сейчас пустили на него там в группах… двоякие рассуждения. Кто как рассуждает. Кто-то говорит, что маслозавод разграбил (речь идет о Штенгелове-старшем, который в 90-х приватизировал завод по переработке рапса в Губино и перепрофилировал его в завод подсолнечного масла. — Прим. ред.). А кто-то, наоборот, сказал, что он работал, дал рабочие места и все в деревне начали зарабатывать. Ну а этот [Денис Штенгелов] помог восстановить нам ветеранскую комнату. Ее нам дали разбитой. Там все-все было разбито. Вот он нам там помог ремонт сделать. Помог нам финансово. Еще осталось там тамбур сделать и еще одна комната, а так, конечно, помог нам.

Людей на улицах Губино в рабочий день мы встретили немного. В основном это были дети, которые про Штенгеловых точно ничего не помнят, да и вряд ли что-то слышали. Наше внимание привлек пожилой мужчина, который косил траву рядом со своим домом.

— Ну он [Николай Штенгелов] директором здесь был. У них маслозавод вот был. Все разобрали, продали и уехали. Завод-то хороший здесь был, и масло хорошее.

До завода мы тоже прогулялись. Он находится прямо через дорогу от остановки, где все губинцы садятся на автобус, чтобы уехать в Томск или в соседний населенный пункт.

Зрелище, честно признаться, очень печальное и удручающее, поскольку когда-то, по словам местных, это было огромное предприятие, где трудились жители деревни. Сейчас же на его месте остались руины, но кое-какая техника в стенах завода еще стоит. При этом бывшее здание завода, где когда-то работал Штенгелов, вообще не охраняется, а внутрь может зайти любой желающий. А рядом с заводом мирно пасутся пару козочек и корова.

Удивительно, что местные или жители соседних сел до сих пор не разобрали бывший завод по кирпичикам. Может быть, в них еще теплится надежда, что эта груда металла однажды снова заработает, а в их любимой деревне настанет эпоха ренессанса.

А вот на этом участке, по словам местных, когда-то стоял дом, где жили Штенгеловы. Сейчас он, конечно, не сохранил свой первозданный вид, потому что новые хозяева полностью его перестроили.

Женщина, которую мы встретили у бывшего дома миллиардеров, жила с ними по соседству, но со старыми хозяевами практически не общалась, потому что в Губино на тот момент Штенгеловы уже практически не жили.

— Мы сильно с ними не общались. Потом у них деньги появились, они все бросили и уехали. Они [Штенгеловы] первое время сюда приезжали: топили печку, картошку сажали и уезжали. Ничего у них тут особенного не было. Тут просто стоял домик, и они за 300 тысяч его, по-моему, кое-как продали [новым хозяевам].

Все местные, у которых мы спрашивали про их знаменитых земляков, отправляли нас к таинственному держателю информации об этой семье — некой Наталье Георгиевне, которая когда-то работала бухгалтером у Николая Штенгелова.

Мы честно пытались найти ее и даже раздобыли личный номер, но поговорить по телефону или встретиться лично нам так и не удалось, потому что в этот день она работала в теплицах, которые находятся за пределами Губино.

Уже по приезде в Томск журналист редакции написала ей и попросила поделиться своими воспоминаниями об этой семье. И вот, что она нам ответила (стилистика и орфография автора сохранены, — Прим.ред.):

— Я не буду ничего говорить. Перевернете так что потом повешаешься. Уже дело сделано, сколько бы мы не говорили про него добрых слов ничего не изменить. На высшем суде каждый ответит за все. Это утешает иначе можно сойти с ума.