Муж оставил квартиру жене, но после его смерти родственница забрала долю. Оказалось, это законно

Формально в России непрецедентное право: схожие по обстоятельствам дела могут быть абсолютно по-разному рассмотрены разными судьями. Однако есть Верховный суд РФ — последняя судебная инстанция, решения которой обязательны для исполнения нижестоящими судами, а постановления Пленума Верховного суда — для применения всеми судами в дальнейшем. В нашем проекте «Это вообще законно?» мы разбираем решения ВС РФ, постановления пленума и практику их применения по спорным или особо актуальным вопросам.

Наследство часто становится предметом судебных разбирательств — слишком много сложностей может возникнуть, если покойный при жизни не составил завещание. Мы уже рассказывали о том, как Верховный суд разрешил спор между дочерью, матерью и сожительницей умершего: не имея регистрации брака, женщина не смогла доказать свое право на наследство. Сегодня же история о законном браке.

Евгения и Сергей (имена изменены) поженились в сентябре 2000 года, купили квартиру, у них родились две дочери, но в 2010 году брак закончился. Впрочем, развод был вполне мирным — бывшие супруги поддерживали приятельские отношения, Сергей общался с детьми. Делить совместно нажитую квартиру при разводе не стали: она была оформлена на Евгению и женщина с дочками осталась там, бывший муж получил машину, два гаража, часть бытовой техники и мебели, а на жилье не претендовал. Правда, и отказа от своей доли в пользу, к примеру, дочерей не написал. Завещание Сергей тоже не написал, и, когда в 2019 году он умер, полагающаяся ему половина квартиры стала наследством. Его в итоге разделили между двумя дочерями и пожилой матерью. Мать от своей части отказалась в пользу сестры Сергея Тамары (имя изменено), а та пошла в суд.

В суде Тамара утверждала, что денег на квартиру у пары не было — их дал отец покойного. Бывшая супруга Евгения подала встречный иск о признании за ней полного права собственности на квартиру. Она утверждала, что большую часть стоимости квартиры она оплатила из личных средств — застройщику было передано 724 000 рублей, 500 тысяч из которых были выручены ей от продажи своей добрачной квартиры. Так что 69 сотых долей в праве собственности принадлежат ей и только 31 сотая доля оплачена из общих с мужем средств. А он меж тем при разводе получил мебель, технику, два гаража и автомобиль — всё вместе стоит больше, чем было потрачено на эту часть квартиры.

Судья заметила нестыковку в словах Евгении: последний взнос за спорную квартиру был внесен за полгода до продажи добрачной. Та возразила, что занимала деньги у знакомых, но доказать этого не смогла. Впрочем, это всё равно мало на что могло повлиять.

— В состав наследства, открывшегося со смертью наследодателя, состоявшего в браке, включается его имущество, а также его доля в имуществе супругов, нажитом ими во время брака, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства, если брачным договором не установлено иное, — говорится в постановлении Пленума ВС РФ от 29 мая 2012 года.

Что касается договоренностей Евгении с бывшим мужем по поводу раздела имущества — ей квартиру, а ему машину и гаражи — то письменного соглашения на это не было. Проверить устные договоренности экс-супругов суд не может, поскольку Сергей умер. Аргумент Евгении, что после развода он квартирой не пользовался, судья тоже отвергла — это еще не значит, что он отказался от своих прав на собственность.

У экс-супруги нашелся еще один аргумент: развод был 10 лет назад, а значит и срок исковой давности истек — поздно требовать долю. Но нет: суд заключил, что считать срок нужно со дня, когда супруг узнал или должен был узнать о нарушении своих прав, а не с даты развода. О нарушении своего права на общее имущество Сергей не узнал, потому что разделить имущество не пытался.

В конце концов суд пришел к выводу, что квартиру между Евгенией и уже умершим Сергеем нужно разделить пополам, а его половину разделить между тремя наследниками — двумя дочерьми и сестрой, в пользу которой от наследства отказалась мать. В июле 2020 года иск Тамары удовлетворили — она получила свою одну шестую квартиры. Но Евгения не согласилась и обжаловала решение суда.

Новосибирский облсуд встал на сторону Евгении в вопросе исковой давности — апелляционная инстанция сочла, что о нарушении своих прав Сергей должен был знать с момента развода, но при жизни он не пытался разделить квартиру.

С этими выводами не согласилась уже сестра усопшего — она обратилась в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, а когда и он ее не поддержал, — в Верховный суд.

Спустя два года судов их участники вернулись к тому, с чего начали: в августе 2022 года Верховный суд отменил все решения, кроме самого первого. Представители Верховного суда сочли, что выводы Новосибирского облсуда противоречат друг другу: с одной стороны суд исходил из того, что Сергей отказался от права собственности на спорную квартиру, а с другой — признал наличие его доли в имуществе, но сказал о пропуске срока исковой давности. Однако пропустить сроки, по мнению ВС, РФ Сергей действительно не мог — сам по себе развод не нарушает имущественные права, а значит отсчет сроков давности начинается не от развода. Нарушением прав было бы, если бы бывшая жена стала мешать Сергею пользоваться имуществом, но такого не было — он хоть и не жил там, но приходил и общался с детьми.

Так что сестра покойного получила одну шестую долю квартиры — треть от его наследства. Такие же доли достались дочерям. Остальная часть квартиры по-прежнему принадлежит Евгении.

• Суд забрал у мужчины телефон за отправку интимного видео. Почему теперь это может случиться с каждым;

• Мать дошла до Верховного суда, чтобы выбить сыну место в детсаду рядом с домом. Другие родители могут воспользоваться ее примером;

• Мужчина отсудил у работодателя 4,5 млн рублей за то, что тот не повышал ему зарплату.